Земли, лежащие за северо-восточным склоном Уральских гор в древности почти не были населены русскими и мало известны. В сих местах с древнего времени кочевали башкиры, не имевшие постоянного места жительства, а переходившие с одного места на другое, для пропитания своих огромных стад скота, составляющего их богатство и пропитание. У башкир, как у номадов вообще, были старшины, которые управляли ими по законам, писанным в алкоран и по их обычаям. Они избирались преимущественно из богатых, пользующихся уважением и опытностью своею, доказанною на деле, за то и имели всегда большое влияние на управляемый ими род. Так в здешних местах,  в 1730 году, т. е. в начале царствования императрицы Анны Иоанновны, кочевал башкир старшина Каратабынской волости батыр Таймас Шаимов с товарищами. Он первый из здешних старшин явился к императрице и поднес ей в дар лисиц и куниц, которых в то время ловилось весьма много в лесах, лежащих на Урале. Ему-то, Шаимову, была пожалована императрицею эта земля, с тем условием, чтобы он, управляя башкирами, держал их в повиновении русскому правительству, собирая с них ясак в пользу казны и вместе с тем охранял границы своей земли от набегов неспокойных своих соседей киргиз-кайсаков восточной орды. Как умный, деятельный и вполне преданный русскому правительству Шаимов по мере возможности успевал в этом поручении правительства, за что и был пожалован в тарханы. Но при всей его заботливости и попечении к восстановлению спокойствия, он все-таки не мог постоянно отвращать набеги киргизов на пределы России; это, может быть, более происходило и от того еще, что столкновение двух кочующих племен одной религии и одних обычаев более сближало башкир с киргизами и потому имело сильное влияние на беспорядки, происходившие в то время в границах русских селений. Киргизы делали частые набеги, т. е. баранту (грабеж) на пределы русские, разумеется, не без содействия со стороны башкир; это можно было заключить из того, что и самые башкиры не всегда были тогда в повиновении Русскому Правительству, потому что они не могли еще положительно успокоиться от бунтов, бывших при царе Алексее Михайловиче в 1670 году и при при императоре Петре I в 1705 году. Бунты эти происходили, как нам известно из русской истории, большей частью притязания и взяточничества провинциальных воевод. Чтобы более обезопасить восточные границы России от набегов киргиз и иметь лучшее наблюдение за действиями башкир, повелено было в пожалованной земле тархану Шаимову построить на границе между киргизскою степью и его землею шесть крепостей, а именно: Чебаркульскую, Уйскую, Коельскую, Челябинскую, Еткульскую и Миасскую (старая Оренбургская линия). За содействие этой постройке тархан Шаимов пожалован саблею, а башкиры избавлены от избрания податного рода жизни, к которому правительство намеревалось их тогда зачислить, чтобы мало-помалу искоренять в них воинский дух и более приучать их к мирным занятиям; но как это в короткое время сделать было невозможно, то башкиры оставлены на правах военных поселян с обязанностью нести внутреннюю службу, чего они и сами желали. С этого времени здешние башкиры начали мало-помалу приучать себя вести жизнь полукочевую, т. е. зимою жить в в деревнях (юртах), а летом ночевать в степях. По этому случаю можно дать некоторое вероятие и преданию, которое говорит: что на месте, где построен был в настоящее время город Челябинск, прежде была татарская деревушка Селяба. Это название производят от башкирского слова «селяк», означающего на русском языке «бурак». Еще вероятнее надо полагать, что он получила это название от речки Селябки, протекающей в недальнем расстоянии от города. Надобно думать о справедливости этого последнего предания и потому более, что у башкир, как у большей части восточных народов, и в настоящее время название деревень всегда дается по названию урочищ, рек и гор и замечательных мест.