В 1901 году я приехал на работу в Челябинск. Здесь скоро узнал, что в городе проживает «Гаврилович», которого до той поры лично не знал, но высоко ценил его рассказы, которые время от времени появлялись на страницах уральской и столичной печати.
Я отправился в скромную квартиру Александра Гавриловича за рекой. Встретил меня мужчина средних лет, как говорят, «неладно скроенный, но крепко сшитый». Разговорились… С той поры бывать у Гавриловича, притом частенько, было моим большим удовольствием. В его беседах было много огня, остроты, силы ума.
Туркин происходил из рабочей семьи В.-Уфалейского завода на Урале. Мальчиком служил в заводской, конторе на побегушках, а когда подрос — занял место счетовода. Будучи любознательным, с мятущейся душой, он с жадностью набрасывался на книги. А с другой стороны, пристрастившись к охоте, бродил в свободное время по близлежащим горам («шиханы»). Редко кто так любил уральскую горную природу с ароматом сосновых лесов, журчанием живописных речушек, как Александр Гаврилович.
Там же, в заводе, Туркин берется за перо, вызывая косые взгляды и преследования со стороны «будочников Мымрецовых». Пришлось ему с семьей перебраться в Челябинск, где работал нотариусом его дядя. Под руководством последнего Александр Гаврилович подготовился и сдал испытания на звание частного поверенного при уездном съезде мировых судей.
Но адвокатурой он занимался сравнительно мало. Его клиентами былибедняки. Тянулись из степи темные обиженные башкиры, забитые атаманами казаки… В судах Александр Гаврилович выступал как художник: просто, с чувством, образно и красиво. Поэтому слушать судебные речи Гавриловича было удовольствием для публики. Даже царские судьи-чиновники в футлярах— и те высказывали признаки исключительного внимания несомненному таланту. Основным занятием этого даровитого человека была литература. В своей тихой квартире, украшенной чучелами лосей, орлов, горных коз, портретами писателей, он почти всегда просиживал за рукописями. Собака охотничья неизменно лежала у ног.